Содержание:
Уроженка Перми Анастасия Ш. третий год живет с мужем в Израиле — как внучка еврея, она имеет право на гражданство этой страны. В рамках цикла материалов «Газеты.Ru» о живущих за границей россиянах девушка рассказала о переезде, ценах, условиях жизни, а также об отношении к русским и евреям в Европе.
Переезд в «колхоз»
Я родилась в Перми, а училась в Высшей школе экономики — изучала бизнес-информатику и работала аналитиком. Мы с мужем давно планировали переезд. События, произошедшие в России в 2022 году, подтолкнули нас быстрее этим заняться. Буквально в марте мы собрали документы и отправили консулу. Мой дедушка — чистокровный еврей, поэтому мы решили переехать в Израиль по учебной программе. У нас был выбор: приехать, получить гражданство и просто жить либо сначала приехать на программу, а потом репатриироваться и получить гражданство. Есть абсолютно разные программы, особенно много для врачей — в них обычно могут участвовать люди до 40 лет. В других сферах принимают кандидатов до 35 лет. Программа не обязывает репатриироваться, ее можно пройти и уехать обратно.
В Израиль мы приехали в конце августа, тогда были одни из самых жарких дней. Из аэропорта, в котором работали кондиционеры, я вышла будто в сауну, меня обдуло горячим ветром. До этого мы с мужем не были в Израиле. Нам было легче адаптироваться, потому что здесь живет друг мужа — он нас встретил, привез к себе.
Потом мы поехали заселяться в общежитие в кибуце — если по-русски, это такой колхоз, небольшая деревушка. Там мы жили первые семь месяцев.
Тайная работа и гражданство
На программе я изучала маркетинг, в течение трех месяцев мы слушали лекции разных преподавателей. Мы даже ездили на конференцию «Экспо» — билеты стоили ужасно дорого, но нам их оплатили. А потом уже была стажировка в сфере маркетинга. Некоторые ребята ездили в офис, кто-то был на удаленке, кто-то стажировался в гибридном формате. Мы занимались маркетингом в разных компаниях.
Мы не зарабатывали, наоборот — платили государству во время обучения. Когда началась стажировка, нам платили стипендию. Мы были на учебной визе, на которой подрабатывать запрещено, но тайком это делали, потому что Израиль — дорогая страна. Я тогда не работала, муж зарабатывал удаленно. В целом нам хватало — едой и жильем мы были обеспечены.
Сразу после прохождения программы мы получили гражданство. Я — потому что еврейка и вернулась на родину, а муж — как мой законный супруг.
«На репатриантах здесь хотят нажиться»
После стажировки мы переехали в Хайфу, на север — в этом городе живет друг мужа. Поиски квартиры — это что-то с чем-то, жилье часто сдают только на один год. Помесячная аренда, как в России, не распространена. Ты подписываешь договор, вкладываешь банковские чеки. Здесь практикуется один семейный счет, к которому прикреплены карточки супругов. С него списываются платежи и залог. Некоторые арендодатели просят привлечь двух поручителей — если ты куда-то исчезнешь, они будут отвечать за твои действия.
Найти жилье было сложно, выбор здесь оставляет желать лучшего. Наша квартира считается двухкомнатной, хотя в ней есть салон (так называют комнату, совмещенную с кухней), спальня и небольшой санузел. Мы платим за нее 2900 шекелей (примерно 72 тыс. рублей), это дорого. Недавно приходил электрик и сказал: «Вы, наверное, тысячи две за квартиру платите». Узнав настоящую сумму, он удивился. Я думаю, на репатриантах здесь хотят больше нажиться.
Налоги и баллы
Здесь ступенчатая налоговая система — чем больше зарабатываешь, тем больше налогов. Иногда выгоднее работать меньше, чтобы заработать больше. Потому что, например, если ты поработаешь не 39 часов, а 41 час, получишь меньше. У репатриантов при этом льготная налоговая ставка. Также здесь начисляются баллы, от которых зависят налоги — женщинам, например, добавляют 0,1%.
На самом деле я не сильна в местных налогах, потому что работаю удаленно и получаю гонорар в долларах. Я работаю продакт-менеджером в mental-health-стартапе, мы делаем платформу для психологов и их клиентов. Мне безумно интересна эта сфера. У меня здесь был небольшой опыт работы физическим трудом, но это было неофициально.
Цены
Недавно мы с мужем прилетели из мини-путешествия по Европе, которое продлилось 10 дней. Мы полетели в Венгрию, оттуда в Данию, затем в Литву, потом на автобусе в Польшу — и вернулись сюда. На двоих мы потратили столько же, сколько сейчас стоит один билет до Москвы — в рублях это около 40 тыс.
В России, конечно, все дешевле. Хотя зимой я была в Перми и заметила, что за год цены заметно поднялись. В Израиле маленькая бутылочка воды стоит в районе 125 рублей. Недавно пачку пельменей покупали за 40 шекелей, это около 1 тыс. рублей. Кстати, в аэропорту в зоне прилета цены в кофейне не сильно отличаются от городских.
Изучение языка
Почти все израильтяне знают английский. Мне кажется, одна из причин — фильмы здесь не переводят на иврит, а просто пускают субтитры. Поскольку в 2022 году в Израиль хлынул огромный поток репатриантов из России, мы везде слышим русскую речь. Даже на рынке арабы уже выучили русский — у меня была история, когда минуты две я формулировала вопрос в голове, задала его на ломаном иврите, а мне ответили на русском.
Государство предоставляет ваучер на изучение иврита в ульпанах — языковых школах. Также можно взять еще один ваучер на прохождение самых разных курсов — по программированию, вождению автобуса, парикмахерские и многие другие, на любой вкус. Мы с мужем полгода ходили в ульпан. Уровни языка здесь обозначаются по первым буквам алфавита — Алеф, Бет, Гимель. Мы пока закончили изучение первого уровня. С мужем я часто стараюсь разговаривать на иврите, чтобы была практика. А на улице говорю на смеси иврита с английским. Я представляю, что для местных это звучит, как та тетенька из мема, которая говорит: «Смотря какой fabric, смотря сколько details в этом пиджаке».
«Окей, что зуб продолжает болеть»
Медицина в Израиле классная. Здесь есть четыре больничные кассы, и ты выбираешь, в какой хочешь платить ежемесячную страховку. У нас это «Маккаби». Там есть три варианта страховки — мы выбрали самую продвинутую. Записаться можно через приложение или по телефону, есть линия на русском языке. Клиники здесь большие, функциональные.
Особенно мне нравится, как здесь сдаются анализы. Например, в больнице рядом с моим домом кровь можно сдать в десяти кабинках, ты в порядке живой очереди берешь талончик, и тебя вызывают. Все занимает минут 15. Я стараюсь ходить к русскоговорящим врачам — недавно случайно попала к семейному врачу родом из Перми.
Зубы здесь лечить дороговато, и отношение стоматологов странное. Мой муж обратился с болью в зубе, врач вылечил и сказал: «Это окей, что продолжает болеть, — если больше месяца будет беспокоить, приходите». А поставить коронку и сделать пломбу по страховке вышло бы тысячи 3-4 шекелей (примерно 75-100 тыс. рублей).
Отношение к русским
Я думаю, что Израиль нельзя судить по другому миру, потому что здесь огромное количество людей, которые совершили алию (репатриацию) в 90-х и ранее. Практически вся страна — это иммигранты. То есть либо ты иммигрант, либо твой дедушка, вот и все. Я не замечала никакого негатива к русским, украинцам, белорусам. Все отлично, все друг другу помогают.
Да и в Европе мы вообще не сталкивались с русофобией — при том, что после 7 октября 2023 года (день вторжения группировки ХАМАС в Израиль) мы говорим, что мы из Израиля и мы русские. Потому что после начала войны в мире было много неоднозначного отношения к израильтянам из-за пропалестинских протестов. И мы такие: «Классно. Мы является гражданами стран, которые во всем мире ненавидят, какой паспорт показывать?»
Но на самом деле все спокойно. В Великобритании мы сняли квартиру на Airbnb, доставали ключ, и к нам подошел местный житель. Мы познакомились, он позвал нас вечером в гости. Мы пришли — и в итоге он весь вечер говорил о том, как любит Россию и мечтает там побывать, как нам повезло там родиться.
Наверное, самая проукраинская страна — это Чехия, потому что там украинские флаги на каждом шагу, и россиянам запрещено переезжать туда, получать ВНЖ. Основатель нашего стартапа живет в Чехии, и она рассказала, что у них внезапно закрыли счет. Хотя моя подруга спокойно учится в университете в Чехии, обучается на чешском, нет никаких проблем. Но когда мы собирались туда, она сказала: «Настя, будь аккуратнее, русских здесь не любят».
При этом мы разговорились в Чехии с парнем, и он заявил, что там устают от украинцев — это в целом понятно, потому что огромное число беженцев с Украины ринулось в Европу.
Реакция на вторжение ХАМАС
У меня не было страха за себя. Единственное, что привело меня в ужас, — наш товарищ, с которым мы были на программе, подрабатывал на той вечеринке (музыкальный фестиваль возле Реима) и попал в заложники. Мы до сих пор не знаем, жив он или нет. Это одно из моих самых сильных переживаний, я везде вижу фотографию Андрея. Прошло больше полугода, у нас произошло столько событий, а он до сих пор там…
Мы тогда улетели из Израиля — скорее потому, что муж немножко паникер. Я подумала: ладно, у нас есть финансовая возможность, посмотрим Европу. В течение месяца с небольшим мы скитались по друзьям. Во Франции мы жили у подруги и пришли на вечеринку по случаю сдачи ребятами экзаменов. Мы рассказали, что вынуждены побыть во временной эмиграции, и один парень заявил: «Я считаю, что Израиль геноцид устраивает». И я пыталась доказать, что Израиль защищается. Мне больно видеть палестинские флаги, новости о погромах в Колумбийском университете, забастовки. Я понимаю, что боевики ХАМАС до сих пор держат в заложниках огромное число людей и выдвигают какие-то нереальные условия за то, чтобы вернуть их живыми или мертвыми.
Что меня приятно удивило: на «Евровидении» израильтянка Эден Голан стала второй по зрительским голосам. Значит, обычные люди поддерживает Израиль и все не так плохо. Просто мне казалось, что весь мир сейчас против меня как еврейки.
Некоторые знакомые писали мне, что Израиль устраивает геноцид. Я заблокировала их, не хочу с ними общаться. Я ощущаю в себе какую-то злость и разочарование в этом мире и пока не понимаю, как проработать это в себе психологически.
Мысли о возвращении в Россию
Я не знаю, как повернется судьба. Но, скорее, в Израиле мне бы не хотелось жить всегда. Хочется путешествовать, узнавать мир, пожить в Европе. Может быть, меня занесет в Азию или Америку, не знаю. И в Россию у меня, естественно, всегда есть зачем возвращаться — там моя семья и друзья, я скучаю. Думаю, что в какой-то период жизни я вернусь в Россию. Может быть, на длительный период, может быть, на короткий. Опять же, у меня здесь вообще полная воля. Я стараюсь жить сегодняшним моментом. Если через полгода, допустим, я приеду в Россию, значит, так тому и быть.
На самом деле я скучаю по России во многом. Я скучаю по сервису, по ценам, по доступности доставок и многому другому, чего не хватает в Израиле. Но в Израиле люди живут свою классную жизнь — здесь солнце, море, пальмы. Когда я прилетела в родной город, где было серо и холодно, первая мысль была: «Куда я вернулась?» Но общение с близкими и друзьями это перевесило, я три недели со всеми встречалась нон-стоп и мало спала, чтобы все успеть.
Но вот сейчас я могу пойти на море, покупаться — я уже в конце марта открыла сезон. В любой момент могу пойти посерфить, мне до моря идти 20 минут, это здорово. Но, опять же, скоро начнется жара — так что везде свои плюсы и минусы. Однако я однозначно чувствую, что здесь мои еврейские корни, мне безумно нравится язык, я хочу на нем разговаривать. Ощущаю единство с народом.
Недавно был день памяти жертв, и мы стояли на площади, в 8 вечера звучала сирена. Где-то за минуту до сирены все замолчали, огромное количество людей стояло в гробовой тишине. На меня это сильно подействовало, я почувствовала дух патриотизма, который витает в воздухе, единение нации. Здесь очень престижно идти в армию.
13-14 мая отмечается День независимости Израиля — он напоминает, какую жертву евреи принесли за свою независимость. Это настолько вдохновляюще, я ощущаю внутри трепет от причастности к еврейскому народу и его истории. Я не перестаю изучать эту историю и везде стараюсь что-то посмотреть. Например, недавно мы провели несколько часов в музее в Польше, который расположен на территории бывшего гетто.
Что думаешь?